Немного истории. Вермахт в Поднебесной

Как гитлеровская Германия помогала Китаю бороться с Японией.

Два любопытнейших фото. Вот китайцы-красноармейцы перед отправкой в бой против атамана Григорьева маршируют, предположительно, по Одессе. Год 1919. А вот китайцы - уже в немецкой униформе маршируют в казармы после совместного германо-советского парада в Бресте. Год 1939-й. Каково? - задается вопросом в своей статье в "Деловой столице" Алексей Кафтан.

Бизнес - и ничего личного

На самом деле, так делаются фейки. С одной стороны, большевики действительно рекрутировали тысячи наемников из числа китайцев - как беженцев от их великой революции, начавшейся в 1911 году, так и гастарбайтеров, привезенных, чтобы восполнить нехватку рабочих рук из-за великой европейской бойни, стартовавшей в 1914 году. При этом - злая ирония - красные использовали китайские формирования преимущественно в качестве карательных. Так, особый "интернациональный" батальон Киевской губчека принимал участие в подавлении восстания на Куреневке, а в июне того же года отряд китайцев-чекистов перемололи в бою под Трипольем бойцы атамана Зеленого. Впрочем, "желтых товарищей" особо и не берегли - для красного командования они были не более чем пушечным мясом, несмотря на "братско-народную" мифологию, а после победы пролетариата в отдельно взятой стране оставшихся в живых и вовсе выслали восвояси.

Бойцы в характерного вида касках - солдаты Национально-революционной армии Китая, воевавшие с японскими захватчиками - при помощи немецкого ВПК и под присмотром немецких же военспецов. И конечно же, по Бресту они не маршировали. Но такой шанс имелся у по крайней мере одного китайца, который участвовал в германском вторжении в Польшу в 1939 году. Причем в чине лейтенанта. Более того, годом ранее он скатался в Австрию - согласно популярному тогда тренду, на танке, но в цветах.

Этого китайца звали Чан (Цзян) Вэй-Го, и был он приемным сыном генералиссимуса Чан Кайши.

Сотрудничество накануне и даже в начальный период Второй мировой между Берлином и его будущими противниками не является исторической сенсацией - достаточно вспомнить хотя бы о советско-германском романе по расчету. Одним из свидетельств которого, к слову, и стал упомянутый парад. Но как получилось, что Германия оказывала помощь Китаю, первым принявшему на себя удар Японской империи, союзной Третьему Рейху?

Японо-китайская война, нулевая глава Второй мировой, началась за восемь лет до нее. Тогда на территории аннексированной Маньчжурии Япония создала марионеточное государства в Маньчжоу-Го, а затем, в 1937-м, последовало и полномасштабное вторжение в Китай. Перед лицом значительно превосходящего как технологически, так и организационно, врага, который опирался на индустриализированную военную экономику, Китай, естественно, стремился заручиться поддержкой любой страны, готовой ее предоставить. Как ни странно, одной из них оказалась нацистская Германия.

Интерес к сотрудничеству с Китаем был обусловлен двумя причинами: экономической потребностью в сырье (в том числе, стратегическом - учитывая, что Поднебесная обладала, к примеру, огромными запасами вольфрама) и идеологической близостью - правившая Китаем партия Гоминьдан во главе с Чан Кайши стояла на националистических и антикоммунистических позициях.

При этом что личное мнение Гитлера - "я никогда не считал китайцев или японцев низшими, чем мы" - исключило китайцев из нацистского расового антагонизма во внешних отношениях.

Германо-китайское партнерство началось еще до прихода Гитлера к власти в 1933 году. Наладить его было тем проще, что в ходе Первой мировой эти страны оказались "случайными" соперниками. Хотя Бэйянское правительство Китая (серия клик в 1912-1928 гг., которые не контролировали всей территории страны, но признавались международным сообществом) и объявило войну кайзеровской Германии в 1917 году, Антанта получила от него лишь Китайский трудовой корпус.

Вторым немаловажным моментом было то, что Веймарская республика отказалась от всех территориальных претензий к Китаю. Так что с подписанием китайско-германского мирного договора в 1921 году была заложена основа для сотрудничества: Китай предоставил Веймарской республике доступ к крайне необходимому сырью для послевоенного восстановления, та, в свою очередь, предложила современную военную технику и советников-военспецов для Китая.

В то время, в отличие от второго ведущего партнера Гоминьдана - СССР - Германия, помогая Китаю, не ставила перед собой политических задач. И пока Москва продвигала коммунистическую платформу, Берлин занимался бизнесом.

Миллион для друга

Занятно, что в общих чертах немецкий бизнес в Китае напоминал деятельность современных частных военных компаний. Одной из ключевых фигур здесь был инженер Чу Чиа-хуа, ректор Университета Сунь Ятсена, бывший в 1926 году в длительной командировке в Германии, а впоследствии министр коммуникаций и образования. Чу был дружен со светилами немецкой науки вроде Альберта Эйнштейна, но его круг общения ими отнюдь не ограничивался. Он свел знакомство с ветераном Первой мировой, полковником Генштаба и кавалером высшего прусского ордена Pour le Merit Максом Бауэром. Веймарской республике было запрещено участвовать в зарубежных конфликтах, и очевидным способом этот запрет обойти стал найм физлиц. Чу предложил полковнику стать военным и экономическим советником Чан Кайши. Бауэр, будучи ввиду активного участия в Каппском путче, особой для Веймарского правительства нежелательной, с радостью согласился.

Из-за условий Версальского договора в Германии было сложно организовать выпуск какой-либо военной продукции, но промышленности надо было выживать, и китайские деньги при посредничестве Бауэра помогли уладить это неудобство.

Бауэр завербовал ровно двадцать военспецов - таких же, как и он ветеранов, опытных офицеров, которым в силу различных причин не нашлось места в Рейхсвере. Они стали преподавателями знаменитой военной академии Вампу - китайского аналога Вест-Пойнта и Сэндхерста, модернизировав и перестроив систему обучения в ней.

В частности, Бауэр предложил новую структуру для китайских вооруженных сил: компактное, хорошо обученное, вооруженное и мобильное ядро и его усиление в виде многочисленных местных ополчений.

Чан Кайши эту идею отклонил, не без оснований опасаясь дальнейшей регионализации Китая, поскольку местные власти получили бы в свое распоряжение милиционные силы. Однако Бауэру удалось инициировать перевод Академии Вампу из Гуанчжоу в Нанкин, один из наиболее развитых экономических центров страны.

Параллельно наращивались секретные поставки вооружений: к 1925 году более половины китайского импорта оружия приходилось на Германию.

Макс Бауэр умер от оспы четыре года спустя. Возможно, его заразили намеренно: он оказался единственным человеком в регионе, который подхватил это заболевание. Похоронили Бауэра дважды - в Шанхае, а затем в Свинемюнде - оба раза с почестями.

Однако с его смертью миссия не завершилась. Даже наоборот. После победы нацистов на парламентских выборах 1933 года к Чану - уже совершенно официально и не таясь - был командирован генерал-полковник Ганс фон Сект, начальник Генштаба в имперской и веймарской армиях (последнюю, он, собственно, и основал), автор ряда успешных операций на восточном фронте Первой мировой и признанный эксперт в области военных реформ.

Фон Сект выдвинул "план 80 дивизий", который сводился к идее хорошо оснащенной, вышколенной и притом жестко централизованной армии в противовес все тем же милиционным армиям противников Чана, включая коммунистов.

За реализацию этого плана взялся Александр фон Фалькенхаузен, как раз вышедший в отставку из Рейхсвера с поста директора Дрезденской пехотной школы.

Фон Фалькенхаузен поурезал амбиции фон Секта ввиду ограниченного промышленного потенциала Китая, который, по словам последнего, к тридцатым годам устарел примерно на 80% и был не в состоянии обеспечить современного военного производства. Замысел фон Фалькенхаузена выглядел как доработка идей Бауэра: небольшая хорошо обученная армия, делающая ставку на мобильность и гибкую тактику концентрированного огня, прорывов и обходов сродни той, которая привела к появлению немецких штурмовых групп в конце Первой мировой войны. И из которой, к слову, родилась концепция "молниеносной войны" - блицкрига.

В 1937 году, когда Германия поддержала агрессию Японии против Китая, Фалькенхаузен, в то время возглавлявший военную миссию при Чан Кайши, выступил категорически против этого шага и отказался сворачивать миссию. Он вернулся в Берлин только под угрозой ареста семьи - и тут же был отправлен в отставку, уже из Вермахта.

Через год его восстановят на службе, он успеет повоевать на Западном фронте, в 1940 году будет назначен генерал-губернатором оккупированной Бельгии. В 1944-м, после неудачного покушения на Гитлера, окажется под арестом как заговорщик, остаток войны проведет в концлагере и будет освобожден американцами в 1945-м. Через три года его выдадут Бельгии, приговорят к 12 годам заключения и выпустят уже через пару месяцев: выяснится, что нацистский преступник лично участвовал в спасении множества евреев от депортации. А в 1950-м фон Фалькенхаузен получит поздравительную открытку от Чан Кайши - и чек на миллион долларов "для друга Китая".

Тевтонский щит Поднебесной

Фалькенхаузен приложил немало усилий для искоренения регионализма в китайских вооруженных силах и сумел создать довольно мощную учебную базу. Немецкие инструкторы успели подготовить лишь восемь элитных дивизий, но впоследствии именно их стойкость в боях за Шанхай с японцами поддержала боевой дух оборонявшихся.

Немецкая миссия постаралась и на поприще модернизации китайского ВПК. На реконструированном и расширенном старейшем в Китае арсенале Ханьянга наладили капитальный ремонт пулеметов системы Максима. Армия очень нуждалась в средствах огневой поддержки, и на арсенале научились восстанавливать "максимок", независимо от страны изготовления. Там же наладили выпуск винтовок "Чан Кайши Тип 24" - копии Mauser M1924 (предка карабина 98k, основного оружия Вермахта вплоть до конца Второй мировой). Между тем было построено несколько новых заводов, на которых наладили выпуск пулеметов MG-34 (незадолго до того принятых на вооружение германской армии) и даже запчастей для купленных у Рейха бронеавтомобилей.

Параллельно наращивался импорт - в том числе, очень характерного вида каски M35, самозарядные пистолеты Mauser C96 (тот самый "товарищ Маузер", которому давал слово Владимир Маяковский), самолеты разных типов, бронетехника, а также артиллерийские орудия - в дальнейшем предполагалось локализовать и их производство.

Фон Фалькенхаузен советовал Чану вести с японцами войну на истощение, воздерживась от нападения на север от линии Хуанхэ и широко внедряя партизанскую тактику. В результате японское наступление забуксовало на несколько месяцев, что позволило правительству Гоминьдана перевести свои людские ресурсы и военную промышленность вглубь провинции Сычуань. А главное, успешные бои в ходе второй битвы за Шанхай и оборона Нанкина продемонстрировали, что НРА может противостоять технически и организационно более современной императорской армии.

Несмотря на большие потери, 76-дневная оборона Шанхая повысила боевой дух китайцев и, в конечном итоге, привела к разгромам усиленных танками японских соединений в Тайержуане в 1938-м и Сысянь-Заояне в 1939 году, когда к войне в Европе еще только готовились.

Так что решение Чан Кай-ши отправить Вэй-Го на учебу в Вермахт не должно удивлять. Связи китайского генералиссимуса в Третьем Рейхе оказались настолько обширны, что даже после начала японо-китайской войны 1937 года в Берлине осталось значительное китайское лобби, выступавшее за возобновление полномасштабного сотрудничества с Поднебесной, несмотря на китайско-советский Пакт о ненападении. При отзыве миссии фон Фалькенхаузен и его коллеги пообещали не предоставлять японцам никакой информации о китайских военных планах и слово сдержали.

В 1940-м ось Берлин-Рим-Токио юридически оформилась с подписанием Тройственного пакта, и в следующем году немецкая помощь Китаю полностью прекратилась. Впрочем, близорукий отказ от сотрудничества с Китаем сильно ударил по германской промышленности - и даже дружба с СССР не компенсировала этих потерь.

Как бы то ни было, Рейх все же успел поработать над созданием предпосылок для разгрома Японии. Правда, это не слишком помогло Чан Кайши: проиграв коммунистам, он был вынужден в 1949-м оставить континентальный Китай, став президентом Китайской Республики на Тайване. Вэй-Го, к тому времени полковник и командир танкового батальона также бежал на остров. Его личная связь с Германией, однако, продолжилась - вторая жена Вэй-Го была наполовину немкой.

Ирония судьбы, однако, состояла в том, что несмотря на участие в президентских кампаниях, выше постов главнокомандующего Вооруженными Силами, генсека Совета национальной безопасности и президентского советника он не поднялся. Причем советовал он своему сводному брату - родному сыну Чана Кайши Цзяну Цзин-Го. Который с 1925 по 1937 год жил в СССР. Причем не просто жил - он искренне увлекся ленинскими идеями мировой революции и даже какое-то время снимал комнату у старшей сестры вождя мирового пролетариата Анны Ульяновой-Елизаровой и взял фамилию ее мужа.

Но его карьера там складывалась куда менее радужно, чем у Вэй-Го в Германии: коллективизация подмосковных сел, "Уралмаш", арест и высылка из страны вместо расстрела.

Возможно, поэтому Цзян Цзин-Го в конечном счете из почитателя Ленина стал антикоммунистом, еще более ярым, чем отец и брат. Впрочем, и у него сохранилась связь с советской молодостью: из СССР Цзян привез жену. Так белоруска Фаина Вахрева стала первой леди Тайваня. Впрочем, это уже совсем другая история.