Кремлевское кодло стран-изгоев. К кругу друзей Путина прибилась хунта из Мьянмы

Несмотря на гражданскую войну, правящая хунта Мьянмы возвращает России советскую технику и направляет мины собственного производства.

России в войне против Украины помогает весь набор стран-изгоев. Иран продает ударные дроны, Северная Корея — снаряды и ракеты, Венесуэла и Никарагуа просто всячески поддерживают и оправдывают агрессию. Не осталась в стороне и Мьянма — относительно небольшое государство в юго-восточной Азии, которое в прежние годы массово закупало у россиян оружие и военную технику. Сейчас правящая в Мьянме хунта отправляет Москве обратно часть российского военного экспорта, а заодно и мины собственного производства, пишет Юрий Мацарский на сайте The Insider.

СССР и Бирма — братья по оружию

В 1955 году классик советской документалистики Роман Кармен выпустил фильм «На гостеприимной земле Бирмы», посвященный визиту советского генсека Никиты Хрущёва и главы правительства СССР Николая Булганина в страну, которая сейчас называется Мьянма, а в то время звалась Бирмой. Одна из сцен фильма снята в резиденции тогдашнего бирманского премьера У Ну. Вместе с ним и советскими гостями в кадре присутствует и командующий вооруженными силами Бирмы У Не Вин.

Советские документалисты снимают его мельком, в финальном монтаже у генерала нет ни одной реплики. Никто из присутствующих в резиденции и не догадывался, что именно У Не Вин станет создателем новой политической архитектуры Бирмы/Мьянмы, которая переживет всех героев и создателей фильма и придет на помощь человеку, который спустя десятилетия займет кабинет Хрущёва в Кремле.

В 1958 году У Не Вин вполне демократичным путем, через свободные выборы и при активной поддержке ушедшего в отставку У Ну занял пост главы правительства, но действовать в рамках выборной демократии, с активной оппозицией и с постоянной опасностью утратить власть ему, похоже, было не по душе. Потому уже в 1962 году он устроил переворот и на всякий случай отправил в тюрьму своего предшественника, которому так мило улыбался в советском фильме.

Никита Хрущёв во время визита в Бирму (Мьянму)

У Не Вин национализировал все промышленные компании страны, выслал из Бирмы всех иностранных бизнесменов, запретил всю легальную оппозицию, а гражданских чиновников заменил верными себе офицерами. Именно такой — авторитарной страной с военной хунтой во главе — Бирма будет почти все последующие десятилетия, а короткий эксперимент с постепенной демократизацией государства обернется гражданской войной и ужесточением и без того далеко не либерального правления военных.

Одной из немногих стран, с которыми у Бирмы сохранились хорошие отношения после переворота, был СССР. Всё-таки У Не Вин объявил о намерении построить хоть и специфический, с уклоном в буддизм и восточную философию, но социализм. О теплоте отношений с Москвой говорит хотя бы тот факт, что при У Не Вине главными тренерами бирманской футбольной сборной были советские специалисты Михаил Божененков и Герман Зонин.

Понятное дело, одним лишь футболом сотрудничество не ограничивалось. Советский Союз поставил Бирме сотни единиц танков, бронемашин, артиллерийских установок и другой военной техники. Причем значительная часть машин из тех советских поставок до сих пор в строю. Военно-техническое сотрудничество пошло на убыль с началом перестройки в СССР. В конце 80-х бирманское правительство и вовсе оказалось под санкциями после кровавой расправы хунты в 1988 году над мирными протестующими, требовавшими демократизации государства.

От китайских танков к контрактам с Россией

В 1990-е главным поставщиком оружия для уже переименованной в Мьянму страны стал соседний Китай. Танки и гаубицы шли хунте исправно, но имели одну неприятную для генералов особенность: в обмен на военные поставки Пекин требовал предоставления концессий для китайских компаний в Мьянме, согласования с КНР позиций по ряду внешнеполитических вопросов и даже настаивал на исключении из информационного поля страны любых упоминаний о Далай Ламе, которого китайцы считают лидером тибетских сепаратистов. Последнее было особенно болезненно для буддистов-бирманцев.

Кроме идущей в нагрузку к военной технике политической и экономической зависимости от Китая, генералам в Мьянме не нравилось не всегда высокое качество китайских танков и бронемашин. Для того, чтобы решить проблемы с качеством техники и снизить зависимость от соседнего Китая, в 2000-ные Мьянма начала закупать вооружение в Израиле, государствах бывшей Югославии и в Индии.

Кроме того, в стране открылось и собственное, организованное при участии украинских специалистов производство бронетехники. Но больше всего выгоды стремление хунты уйти от китайской зависимости принесло России. В нулевые годы в Мьянму идут российские самолеты МиГ-29 и вертолеты Ми-35 и Ми-17, хунта оплачивает обучение в российских военных академиях тысяч своих офицеров, на оборонных заводах РФ размещаются заказы на производство боеприпасов и запчастей для далекой азиатской страны. За двадцать лет, с 2001 по 2021 год, только официально Мьянма заплатила Москве $1,7 млрд за выполнение военных контрактов. Для страны, где средняя зарплата и сейчас едва превышает $300 в месяц, это довольно внушительная сумма.

Коммунисты, меньшинства и другие повстанцы

Оружие и подготовленные в российских академиях специалисты военным властям Мьянмы были необходимы для борьбы с повстанцами, которые не смирились с воцарением офицеров и ликвидацией всех политических свобод. В первые годы после переворота 1962 года первую скрипку в повстанческом движении играли поддерживаемые Китаем коммунисты, но уже через несколько лет Пекин, в обмен на ряд политических уступок со стороны хунты и выгодные экономические контракты, поддержку красных партизан прекратил. Вялотекущую войну в джунглях и селах это не остановило, а место коммунистов как лидеров вооруженной борьбы с центральными властями довольно быстро заняли отряды ополчения из представителей национальных меньшинств.

Мьянма — страна полиэтничная. В некоторых ее регионах титульные бирманцы в меньшинстве, а вот во власти никто, кроме них, толком не представлен. Недовольство таким положением вещей и привело вскоре после воцарения хунты к росту тлевших еще с колониальных времен (с 1824 по 1948 год Бирма была частью Британской империи) сепаратистских настроений среди представителей нацменьшинств. Сепаратистов с окраин поддерживали разного рода продемократические силы и даже вооруженные группы студентов. В результате в стране то тут, то там вспыхивали бои и лилась кровь.

Отойти от практики безусловного насилия и попытаться наладить с оппозицией диалог хунту вынудили уже упомянутые протесты 1988 года. В них приняло участие больше двух миллионов человек по всей стране, и власть военных впервые за всю историю своего существования оказалась в реальной опасности.

Протесты в Мьянме, 1988 год

И хотя протесты в итоге были подавлены силой (по разным данным, в ходе разгонов митингов и пикетов было убито от нескольких сотен до нескольких тысяч человек), военные вынуждены были пойти на ряд уступок для недопущения новых попыток восстания. Так, глава хунты У Не Вин ушел в отставку, перед этим дав согласие на проведение первых с момента переворота в 1962 году многопартийных парламентских выборов.

Игра в демократию

Выборы прошли в 1990 году, и победу на них одержала Национальная лига за демократию — политическая сила, во главе которой стояла одна из культовых фигур протестного движения — Аун Сан Су Чжи. Но военные не пустили Лигу во власть. Хунта просто отменила не устроившие ее результаты выборов и арестовала или отправила в изгнание наиболее активных оппозиционеров. Сама Аун Сан Су Чжи на долгие годы оказалась под домашним арестом. Ее не выпустили даже для получения Нобелевской премии мира, которую Аун Сан Су Чжи присвоили в 1991 году. Всего под домашним арестом, то выходя из-под него, то снова возвращаясь, политик провела около 15 лет своей жизни.

Аун Сан Су Чжи

Все эти годы на хунту с требованием освободить оппозиционерку давил чуть ли не весь мир. На переговоры с генералами прилетал даже генсек ООН Пан Ги Мун.

Под давлением внешних факторов и внутренних обстоятельств генералы освободили Аун Сан Су Чжи, разрешили ей вернуться в политику и даже дали сформировать правительство по итогам победных для ее партии парламентских выборов 2015 года.

Это не была победа демократии над военной хунтой, как многим в те времена хотелось бы верить. Офицеры из политики не ушли, они оставались в парламенте, правительстве, на важных административных постах и контролировали все силовые органы Мьянмы. Не только армия, но и полиция подчинялись не гражданским чиновникам, а генералам. Да и сама Аун Сан Су Чжи, как показали дальнейшие события, могла действовать только в дозволенных военными рамках.

Так, когда армия начала в 2016–2017 годах насильственную депортацию преимущественно мусульманского народа рохинджа, гражданское правительство не заступилось за жертв организованных генералами погромов. Тогда даже звучали призывы лишить закрывшую глаза на настоящий геноцид Аун Сан Су Чжи Нобелевской премии. К слову, в атаках на деревни рохинджа были задействованы именно российские самолеты.

Депортацию рохинджа назвали геноцидом

Тот кризис, впрочем, не пошатнул позиции гражданского правительства. Оно рухнуло только в 2021 году, после очередных парламентских выборов. Демократические силы снова добились на них убедительной победы, но военные, как за двадцать с лишним лет до этого, вдруг передумали играть в демократию. Результаты выборов были объявлены сфальсифицированными, Аун Сан Су Чжи и ее соратников бросили в тюрьму, а на их сторонников объявили охоту, которая довольно быстро перетекла в настоящую гражданскую войну, конца которой до сих пор не видно.

Встреча не на высшем уровне

Во главе нового военного правительства стал командующий армией Мин Аун Хлайн. Всего через пару недель после переворота генерал дал интервью российскому «Московскому комсомольцу», в котором расхваливал руководство РФ и обещал, что дружба между двумя странами будет длиться вечно.

Главарь хунты вообще оказался настоящим русофилом. Еще до переворота, в период с 2013 по 2020 годы он четырежды приезжал в Россию, откуда возвращался с контрактами на поставку новых самолетов, ракетных систем и бронемашин. Поэтому неудивительно, что один из первых иностранных визитов в новом статусе Мин Аун Хлайн нанес именно в Москву. И снова поехал туда уже через несколько месяцев.

В России его принимали на довольно высоком, но всё-таки не на высшем уровне. Он проводил время с главой МИД и военным министром, но не с президентом. Вероятно, тогда всё же сказывалась разница в статусах двух правителей. Мин Аун Хлайн был очевидным узурпатором власти, не признанным международным сообществом и страдающим, в том числе, и от персональных санкций.

Путин же тогда еще мог позволить себе вести себя как всенародно избранный правитель, на равных принимаемый лидерами ведущих государств. Для него бирманский генерал был, конечно, союзником, но далеко не самым главным, которому и компании Шойгу достаточно. Да и официально их ранги не совпадали. Мин Аун Хлайн хотя и де-факто главный правитель в Мьянме, де-юре — всего лишь второе лицо в государстве после марионеточного президента Мьин Шве. И, возможно, Путин просто пренебрегал встречей с тем, кто еще и ниже его в политической иерархии.

Мин Аун Хлайн и Сергей Шойгу

Реэкспорт оружия из Мьянмы в Россию

Всё изменилось с вторжением России в Украину, которое, к слову, хунта всячески приветствовала. В остальном мире Путин не просто довольно быстро превратился в изгоя, но и попал в международный розыск по подозрению в организации массовых депортаций украинских детей с оккупированных территорий. Мин Аун Хлайн не мог нарастить свой статус для того, чтобы стать равным российскому президенту, а вот Путину оказалось под силу уронить свой настолько, чтобы главарь хунты стал для него дорогим гостем.

Эти двое наконец встретились на Восточном экономическом форуме в сентябре 2022 года. Официально разговор между двумя узурпаторами шел о демократии. По итогам этой встречи российская сторона даже взяла на себя обязательства помочь азиатской хунте провести у себя выборы, о чем безо всякой иронии сообщили официальные медиа Мьянмы.

О чем же говорилось в ходе неофициальных бесед представителей двух режимов, можно судить по тому, как развивались события дальше.

К осени 2022 года уже даже Владимиру Путину было понятно, что война против Украины не будет простой и быстрой. Возможно, во Владивостоке он предупредил генерала, что из-за огромных потерь в военной технике, уничтоженной украинской армией, Россия вынуждена будет урезать военное сотрудничество с Мьянмой, которое после переворота достигло своего пика.

За год, прошедший с момента свержения правительства Аун Сан Су Чжи до начала полномасштабного вторжения в Украину, россияне поставили в Мьянму оружия и военной техники аж на $276 миллионов. Для сравнения, Китай за тот же период выполнил военных контрактов с Мьянмой всего на $156 миллионов.

Не исключено, что Путин уже тогда просил Мин Аун Хлайна вернуть часть проданной хунте продукции российского ВПК. В любом случае, очень скоро дошло и до этого. Столкнувшись с выходом из строя большого количества военной техники и невозможностью из-за западных санкций модернизировать до современных стандартов старые танки и бронемашины со складов, Россия запросила назад комплектующие, которые раньше продала в азиатские страны.

Японское издание Nikkei выяснило, что россияне купили у Индии за $150 тысяч проданные туда ранее системы наведения для зенитных ракетных комплексов, но — главное — выкупили назад тысячи прицелов для танков, которые до этого сами поставили Мьянме.

За возвращенные прицелы Москва заплатила $24 миллиона. Причем, пошли танковые комплектующие на то самое предприятие, с которого ранее отправились в Мьянму — Уралвагонзавод. Это главный российский производитель танков и бронетехники, на складах которого до сих пор пылятся тысячи старых танков, способных после модернизации вернуться в строй.

Стоит отметить, что первые реэкспортные поставки из Азии относятся к августу 2022 года. То есть, процесс возвращения комплектующих в Россию начался до встречи Путина и Мин Аун Хлайна. А это значит, что во Владивостоке эти двое вполне могли обсуждать, в том числе, и танковые прицелы. И, похоже, не только их.

В марте прошлого года начальник Главного управления военной разведки Украины Кирилл Буданов, сообщил, что россияне пытаются восполнить дефицит боеприпасов для продолжения войны за счет закупок у третьих стран. Среди тех стран, с которыми Москва ведет переговоры, Буданов упомянул и Мьянму. Хунта отрицала даже сам факт таких переговоров, указывая на то, что это Россия, а не Мьянма является одним из крупнейших в мире производителей вооружений, а потому вряд ли нуждается в помощи других стран.

Утверждение более чем сомнительное, учитывая, что к моменту его публикации Россия уже несколько месяцев бомбила украинскую гражданскую инфраструктуру иранскими дронами-камикадзе и достигла соглашения с Северной Кореей о поставках артиллерийских снарядов для нужд оккупационной армии, воюющей в Украине.

Уже через несколько месяцев после заявлений Кирилла Буданова первые минометные снаряды из Мьянмы «засветились» на видео, снятом самими оккупантами где-то на позициях в Украине.

Все эти поставки происходили и, возможно, происходят до сих пор на фоне набирающей обороты гражданской войны в самой Мьянме, в которой у войск хунты далеко не всегда было преимущество. Но хунты на то и хунты, чтобы действовать нелогично, а часто даже и во вред самим себе.

Чтобы не пропустить самое важное, подписывайтесь на наш Telegram-канал.